Регистрация

Мамсуров Хаджи-Умар Джиорович

03.11.2012  11:05
13 381
0


На его долю выпало четыре войны. Ему довелось быть и связным партизанского отряда, и разведчиком, и диверсантом, командовать небольшими подразделениями и кавалерийскими соединениями. Самому закладывать фугасы и организовывать партизанскую работу на огромной территории. Общаться с сильными мира сего и простыми солдатами — тружениками войны.

Читайте также: Основатель ЧВК Blackwater: Русскому медведю нужно отдать всё, что захочет

Каковым, по сути дела, он и сам оставался всю свою жизнь…


ОДИН ИЗ АСОВ диверсионной работы и прародителей советского спецназа Хаджи-Умар Джиорович Мамсуров родился 15 сентября 1903 года в селении Ольгинское Владикавказского округа Терской губернии в крестьянской семье.

В начале лета 1918 года юноша приехал во Владикавказ, поступил рабочим в железнодорожное депо. В августе, когда Северный Кавказ захлестнули революционные события, примкнул к красным, стал бойцом горской кавалерийской сотни 11-й Красной армии, где провоевал несколько месяцев. Но, заболев тифом, был оставлен отступавшими сослуживцами в одном из владикавказских госпиталей. Город заняли белогвардейцы, в нем началась дикая резня. В январе 1919-го в столице Осетии и ее окрестностях без суда и следствия было убито почти 17 тысяч красноармейцев, большинство из которых были раненые и больные. Лишь по счастливой случайности Хаджи удалось избежать кровавой расправы.

С апреля 1919 года Мамсуров — разведчик и связной партизанского отряда, действовавшего в районе Владикавказа и Грозного. Не раз он отличился в лихих налетах на подразделения и штабы белых, а также в боях за Кисловодск, Пятигорск, Георгиевск, Невинномысск. В 1920-м, после возвращения регулярных войск красных на Северный Кавказ, стал сотрудником Терской ЧК. В составе ее опергрупп участвовал во многих спецоперациях по ликвидации уцелевших белогвардейских отрядов. В марте 1921 года, уже имея в кармане билет члена РКП (б), стал оперуполномоченным особого отдела 11-й Красной армии.

Имя отважного юноши было на слуху не только у горцев, поддерживавших советскую власть: благодаря родственным связям — его родной дядя Саханджери Мамсуров стал членом бюро горской фракции Кавказского комитета партии большевиков, а впоследствии председателем Совета народных комиссаров Горской АССР, соратником Кирова и Орджоникидзе — оно зазвучало среди новых руководителей страны. Впрочем, судьба предоставила Хаджи шанс и лично «засветиться» на самом высоком уровне.

В середине 1921 года он уехал учиться в Москву, в Коммунистический университет трудящихся Востока. Казалось, теперь его жизнь будет далека от армии. Но судьба распорядилась иначе…

Через полтора года его вызвали в Главное политуправление РККА и направили в распоряжение военного совета Северо-Кавказского военного округа, предварительно предоставив отпуск. Хаджи отдыхал в родном доме, когда стало известно, что в середине мая на праздник объединения народов Горской АССР приедет сам всесоюзный староста Михаил Иванович Калинин. Празднование должно было проходить между осетинским селением Ольгинское и ингушским аулом Базоркино, куда собирались прибыть представители многих горских народов.

Однако накануне приезда высокого гостя в Ольгинское пришла тревожная весть: крупная банда белоказаков готовится к нападению на всесоюзного старосту. Времени на сбор больших сил не было. Но дать напасть на гостей в собственном доме значило нарушить древний закон гор, покрыть себя позором.
Хаджи собрал два десятка местных удальцов и устроил засаду. Как только казаки приблизились к станице, отряд Мамсурова со свистом и гиканьем ударил им во фланг. В ходе короткой, но жестокой кавалерийской сшибки нападавшие были опрокинуты и бросились наутек. У горцев был ранено несколько человек, в том числе и командир отряда Хаджи Мамсуров: пуля разворотила бедро, к счастью, не задев кость…

Праздник состоялся. Уезжая в Москву, председатель ВЦИК (номинально — первое лицо в советской государственной иерархии) забрал с собой раненого горца, пролившего кровь ради его спасения, и определил его в одну из лучших столичных клиник.

В 1928 году Хаджи, тогда военный комиссар отдельного дагестанского кавалерийского дивизиона, со своими конниками по приказу Реввоенсовета республики обеспечивал охрану селения и крепости Гуниб, куда на отдых с семьей приехал всесоюзный староста. Они встречались ежедневно в течение трех недель, проводя время в многочасовых беседах на разные темы. Позже в своих мемуарах Мамсуров скажет: «За время общения с Калининым я закончил настоящий университет, настоящую академию жизни».

Немудрено, что столь насыщенная событиями биография открыла молодому кавалеристу путь в элиту РККА. В 1929 году Хаджи-Умар (в двадцать шесть лет!) становится командиром кавалерийского полка, а еще через два года, окончив курсы усовершенствования командного состава при Военно-политической академии им. Ленина, переводится на работу в Разведывательное управление Красной Армии.
Отныне его жизнь будет связана с военной разведкой…

Испанская баллада

В НАЧАЛЕ 1930-х очаг международной напряженности переместился на Пиренейский полуостров. В Испании пала монархия и была установлена республика. Однако 18 июля 1936 года в стране вспыхнул мятеж, поднятый генералом Франко. Часть страны оказалась под контролем профашистски настроенных военных. В страну на помощь мятежникам прибыл 200-тысячный итальянский экспедиционный корпус и 50-тысячный германский легион «Кондор». Не стоял в стороне и Советский Союз, пришедший на помощь республиканцам.

Испания превратилась в арену военного столкновения двух политических систем, на стороне каждой из которых под видом добровольцев и военных советников выступали профессиональные военные. В этом кипящем котле оказался и майор советской военной разведки Хаджи-Умар Мамсуров — к тому времени уже ставший специалистом по организации партизанской борьбы и диверсионной работы.

На Пиренеях он действовал под именем международного террориста Ксанти, македонца по национальности, чему в немалой степени способствовало внешнее сходство между кавказцами и левантийцами. Напомним, что в то время понятие «террорист» означало принадлежность к крайне левым политическим партиям — социал-революционерам и анархистам, легально существовашим во многих странах и исповедовавшим вооруженные способы достижения власти. Но суть не в том.

Прибыв в Испанию, «полковник Ксанти» занял должность начальника разведки XIV корпуса, сконцентрировав в своих руках, по сути, всю разведывательно-диверсионную работу в республиканской армии.

Дела республиканцев на первом этапе войны шли из рук вон плохо. Более-менее стойко сражались лишь бригады добровольцев-интернационалистов. Но и их кадровые подразделения франкистов, усиленные итальянскими и немецкими частями, оттесняли к побережью и в горы. Единственной эффективной тактикой, срывавшей планы противника и дававшей время на организацию обороны крупных городов, все еще подконтрольных революционным властям, и формирование регулярных батальонов и полков республиканской армии, в тот период могло стать лишь проведение хорошо организованных диверсий. Этим и занялся «полковник Ксанти».

На его счету был не один десяток успешных диверсионных операций. Расскажем лишь об одной из них, едва не стоившей Мамсурову жизни.

Во второй половине ноября 1936 года намечалось генеральное наступление франкистов на Мадрид. Хаджи выслал в тыл противника несколько разведгрупп с задачей узнать точные сроки удара. Вернулась лишь одна, которая приволокла с собой мертвого языка — офицера. При нем, на счастье республиканцев, находился приказ самого Франко, гласивший: начать наступление 25 ноября.

Упреждающий удар «полковник Ксанти», придерживавшийся выверенного принципа, что «у каждой диверсии свой час», нанес сутками ранее. Его диверсионный отряд, перейдя линию фронта, взорвал четыре моста на железных и шоссейных дорогах, а в конце рейда напал на аэродром, уничтожив почти три десятка транспортных самолетов. При отходе с аэродрома Мамсуров был ранен в плечо, тяжело контужен близким разрывом гранаты, потерял сознание и… остался лежать на поле боя.

Потеря командира обнаружилась лишь во время сбора диверсантов в условленном месте. Неизвестно, как бы дальше сложилась судьба «полковника Ксанти», не будь к нему приставлена отважная переводчица аргентинка Паулина-Марианна, направленная в Испанию Коммунистическим интернационалом молодежи. Удостоверившись в отсутствии Мамсурова на точке сбора, девушка прыгнула за руль случайно подвернувшейся машины, вернулась к дымящемуся аэродрому и буквально из-под носа у прочесывавших местность франкистов вывезла беспомощного Хаджи.

После возвращения из Испании в Советский Союз Ксанти и Лина, как называли ее между собой соратники-интернационалисты, стали мужем и женой…

Еще одним знаковым событием была встреча разведчика с писателем Эрнестом Хемингуэем, находившимся в то время на Пиренеях в качестве военного корреспондента нескольких американских газет. Общеизвестно, что именно «полковник Ксанти», настоящего имени которого американец так никогда и не узнал, стал прообразом главного героя романа «По ком звонит колокол». Интересно, что сам диверсант, никак не оценивая литературные таланты своего именитого знакомого, в мемуарах выразился о Хемингуэе-человеке коротко и конкретно: «Слишком много пьет и много болтает».

И такая резкость вполне объяснима: люди военной профессии, которую избрал для себя Хаджи-Умар Джиорович, никогда не стремились к широкой известности и дешевой популярности.

Самого же Мамсурова, получившего после возвращения с Пиренейского полуострова два боевых ордена и третью шпалу на петлицы, уже ждал новый театр военных действий. После знойных гор Испании ему предстояло оказаться в заснеженных лесах и болотах Карельского перешейка…

«Ксанти, ты дурной или бессмертный?»

ВСКОРЕ после возвращения «полковника Ксанти» в Советский Союз Красную Армию захлестнула волна кадровых чисток. Досталось многим. Был арестован и расстрелян Саханджери Мамсуров — дядя Хаджи-Умара, не скрывавший своей приверженности к троцкистам. А так как идей Льва Троцкого о развитии мировой революции придерживались многие возвращавшиеся с Пиренейского полуострова военспецы и бойцы интербригад, то опасность ареста для Хаджи была более чем реальна.

Однако репрессий ему удалось избежать. Более того, в 1938 году он был назначен руководителем одного из подразделений, отвечавшего в Разведывательном управлении РККА за организацию диверсионной работы в тылу армии противника после начала боевых действий. И потому, как только в карельских лесах зазвучали первые выстрелы, выехал на фронт.

Зимой 1939/1940 года Мамсуров командовал особой лыжной бригадой, состоявшей из кадровых красноармейцев и добровольцев, отобранных командованием из студентов Ленинградского института физкультуры. Ее отряды действовали в полосе 9-й армии, уходя в финский тыл на 60–80, порой на 120, а то и все 150 километров.

К наиболее громким делам диверсантов Мамсурова можно отнести уничтожение линии связи между пуоланкской и кухмониемской группами войск противника. Для этого лыжникам вместе со своим командиром пришлось преодолеть за 5 суток по абсолютно безлюдной местности в сорокапятиградусный мороз около 200 километров, отыскать выполненные из прочного бетона, скрытые глубоко под снегом и землей кабельные каналы, заложить в них принесенную с собой взрывчатку…

Кроме того, лыжниками Мамсурова был разгромлен штаб 9-й пехотной дивизии финнов, уничтожен армейский узел связи у деревни Кухмониеми, основательно потрепаны пункты управления 25, 27 и 65-го пехотных полков, уничтожены склады боеприпасов 9-го артиллерийского полка противника. И это — помимо рядовых засад и налетов, устраиваемых в 6–8 километрах от линии фронта.

Не обходилось и без потерь, порой весьма досадных. 18 февраля 1940 года Мамсуров был вызван в политотдел 9-й армии, где получил задачу «преподнести финнам подарок к годовщине Красной Армии», то есть устроить громкую диверсию именно 23 февраля. Хаджи-Умар пытался убедить политотдельцев, что они мыслят слишком примитивно и стандартно, что именно в этот день финны утроят посты, усилят бдительность. Все как об стену горох! В итоге группа из 50 лыжников, посланных в финский тыл, была легко обнаружена, окружена и полностью уничтожена. Люди Мамсурова трое суток вели неравный бой в окружении, последние двое из остававшихся в живых диверсантов подорвали себя гранатами…

Обо всем этом, как и о многом другом, Хаджи-Умар Джиорович говорил в апреле 1940 года в Москве, на совещании начальствующего состава Красной Армии, где обобщался опыт советско-финляндской войны.

Тогда на трибуну выходили многие. Но именно выступление полковника Мамсурова стало наиболее ярким и резонансным. Ему, как и большинству военачальников, сидевший в президиуме Сталин задал вопрос: «Скажите, а вам кто-нибудь мешал командовать?» Любопытство вождя было не праздным: до руководства страны дошли слухи о том, что начальник Политуправления РККА армейский комиссар 1-го ранга Лев Мехлис и некоторые его подчиненные политработники позволяли себя вмешиваться в руководство войсками, командование полками и дивизиями.

Вопрос именно Мамсурову был задан не случайно: на фронте Мехлис был членом военного совета именно 9-й армии, в полосе которой действовали диверсанты Хаджи-Умара. И именно Мехлис стал инициатором того самого «подарка финнам на 23 февраля», стоившего жизни полусотни бойцов Мамсурова.

…До этого, как впоследствии вспоминал генерал армии Павел Батов, на вопрос вождя все выступавшие командармы высоких рангов, героические комкоры, комдивы и комбриги отвечали отрицательно. И только командир лыжной бригады произнес: «Порой, товарищ Сталин, мешали. И сильно мешали».

На несколько секунд в зале повисла тишина. А потом Мамсуров стал рассказывать о своей работе на фронте, резко критикуя Мехлиса и некоторых других высокопоставленных политработников за то, что насаждали в армии порядки, связывающие творческие возможности и инициативу командиров.

Впрочем, самим командирам, особенно низового звена, от Мамсурова тоже досталось. «Мне дали лейтенантов из Тамбовского пехотного училища, — привел пример полковник. — Эти люди не были командирами, они даже бойцами не могли быть. Они оказались хорошо вымуштрованы, умели ходить по плацу, лихо козырять начальству, но не знали ни оружия, ни карты, ни движения по компасу. Многие из них идти к финнам в тыл откровенно боялись. Первые же боевые действия показали, что командиром взвода, группы в рейде фактически становился не лейтенант, а красноармеец, боец, который имел хотя бы двухнедельный боевой опыт».

Далее Мамсуров говорил о том, что своих диверсантов-лыжников он готовил всего месяц, но им все равно удалось многого добиться. И подытожил свой доклад предложением, вызвавшим неоднозначную реакцию в зале: «Считаю, что если бы у меня были подготовленные еще в мирное время бойцы, то нам удалось бы нанести противнику более существенный урон. Предлагаю поставить и решить вопрос о создании специальных частей в ряде округов. Надо начинать их готовить до войны, с кем бы она ни случилась. В составе армий эти части принесут большую пользу, выполняя, помимо специальной работы, задачи дальней разведки».

Так впервые в присутствии всей военной, партийной и государственной верхушки было высказано предложение о создании армейского спецназа.
В перерыве совещания армейский комиссар 1-го ранга Мехлис, проходивший мимо Мамсурова, недобро смерил полковника испепеляющим взглядом. А начальник автобронетанковых войск РККА Герой Советского Союза командарм 1-го ранга Павлов, соратник Мамсурова еще по Испании, правой пожимая Хаджи-Умару руку, левой крутанул несколько раз у виска и тихо спросил: «Ксанти, ты дурной или бессмертный?»

После того апрельского совещания многие ожидали если не ареста, то уж как минимум перевода Мамсурова с понижением куда-нибудь на периферию. А он стал начальником 5-го отдела Разведупра Красной Армии и был направлен на курсы усовершенствования командного состава при Военной академии им. М. В. Фрунзе…

Полвойны — партизан, полвойны — кавалерист

22 ИЮНЯ Хаджи-Умар Джиорович лежал дома с высокой температурой, глотал таблетки, грел шею, которую невозможно было повернуть от дикой боли. Но оказалось, что война — лучшее лекарство для диверсанта: первое потрясение от страшного известия было столь велико, что болезнь мгновенно отступила.

Уже 24 июня практически все подчиненные Мамсурова во главе с ним оказались в Белорусском особом военном округе. Теперь уже никто не спорил с Хаджи-Умаром о необходимости развертывания партизанской войны и диверсионной работы в тылу агрессора. Но где было взять этих самых командиров партизан и профессиональных диверсантов? После 1938 года их в Советском Союзе днем с огнем было не сыскать. По сути, 5-й отдел Разведупра — отдел Мамсурова, в который входили такие асы разведывательно-диверсионной работы, как Гай Туманян, Николай Патрахальцев, Иван Демский, Василий Троян, Сергей Фомин, Валерий Знаменский, Николай Щелоков, Григорий Харитоненков, Петр Герасимов, — оказался единственным подразделением в верхушке РККА, способным хоть чему-то обучить людей, оставляемых партийными и государственными органами в тылу врага.

«Вся наша особая группа, — вспоминал после войны Хаджи-Умар Джиорович, — в те дни работала по организации специальной сети агентуры в районе Рогачева, Могилева, Орши. В первую же встречу с секретарем ЦК Компартии Белоруссии Пономаренко мы обговорили вопросы организации партизанского движения и срочной подготовки специальных разведывательно-диверсионных кадров, набросали план мероприятий. Разумеется, руководство Белоруссии нашло, организовало людей. Но их надо было ознакомить с тактикой партизанской войны, установить явки, связи, конспиративные квартиры, тайники, подготовить агентов для деятельности в подполье. Кроме нас сделать это было некому…

Сам я выехал под Могилев в район подготовки партизанских отрядов, где проводил занятия по тактике диверсионных действий. Обучение шло днем и ночью. Уже утром 29 июня мы направили на выполнение боевых задач в тылу противника первую группу — около 300 человек. Так зарождалось партизанское движение в Белоруссии».

На Западном фронте Мамсуров находился до 7 июля, пока шифрограммой не был отозван в столицу, где получил новое предписание — убыть в Ленинград для организации партизанского движения на Северо-Западном фронте.

Увы, там долго заниматься своим делом полковнику Мамсурову не пришлось. После прорыва немцев под Чудовом Хаджи-Умар был вынужден принять под свое командование остатки 311-й стрелковой дивизии, организовывать оборону на новом рубеже и руководить тяжелыми оборонительными боями соединения. 24 августа новоиспеченный комдив был тяжело ранен осколками снаряда — сразу в обе ноги и руки.

После выписки из госпиталя полковника назначили в штаб партизанского движения, где Мамсуров возглавил оперативный отдел, лично готовил будущих командиров партизанских отрядов.

Когда наши дела на юге пошли из рук вон плохо, постановлением Государственного комитета обороны от 3 августа 1942 года для руководства партизанской борьбой на Северном Кавказе и в Крыму при военном совете Северо-Кавказского фронта был создан Южный штаб партизанского движения. Возглавил его полковник Мамсуров. При штабе он организовал школу по подготовке диверсионных кадров, к преподавательской работе привлек многих бывших бойцов интербригад, которых знал еще по Испании.

Одновременно Хаджи-Умар подал предложение о формировании легких кавалерийских дивизий, предназначенных, в условиях отсутствия сплошной линии фронта, для глубоких стремительных рейдов по тылам противника.

Идея понравилась, была одобрена на самом верху, и в марте 1943 года полковник Мамсуров вступил в должность командира 2-й гвардейской Крымской кавалерийской дивизии, с которой воевал до Победы. И как воевал!

В начале октября 1943-го конники Мамсурова форсировали Днепр севернее Киева, расширили плацдарм для войск 60-й армии и пошли гулять по фашистским тылам. 11 ноября они овладели городом Коростень, а 12 ноября — Житомиром. Имея в распоряжении лишь трофейную артиллерию, кавалеристы-гвардейцы в течение шести дней удерживали Житомир, уничтожив при этом более 50 танков и свыше 3 тысяч солдат и офицеров противника. Город был все же сдан, однако измотанный враг не успел на помощь своим частям, дерущимся под Киевом. Наступление гитлеровцев в фастовско-киевском направлении было сорвано. За отличное руководство боевыми действиями дивизии Хаджи-Умар Джиорович был награжден орденом Суворова 2-й степени и произведен в генерал-майоры.

В конце января 1944 года конники Мамсурова переправились через реку Стырь и, оказавшись в тылу врага, стремительно двинулись в южном направлении. Дивизия, соединившись с несколькими партизанскими отрядами, разгромила 19-ю пехотную дивизию венгров и 143-ю пехотную немцев, освободила многие населенные пункты и 1 февраля 1944 года подняла красное знамя над Луцком. Двигаясь на соединение с наступавшими частями 1-го Украинского фронта, кавалеристы основательно потрепали тылы дубненской группировки противника.

В ходе Львовско-Сандомирской операции дивизия Мамсурова овладела городом Каменка-Струмилово, уничтожив более 8 тысяч гитлеровцев, захватив свыше 2 тысяч пленных, в том числе двух генералов.

Сокрушительные рейды по немецким тылам. В сентябре 1944 года, прорвав оборону противника, конники Мамсурова в составе 1-го гвардейского кавалерийского корпуса успешно действовали на территории Чехословакии, прорвав оборону гитлеровцев на реке Нейсе, овладели рядом городов и устремились к Берлину с юго-запада. 24 апреля южнее Торгау они провели свой последний бой, в ходе которого, помимо захвата богатых трофеев, освободили из двух концлагерей 15600 узников.

29 мая 1945 года Хаджи-Умар Джиорович был удостоен звания Героя Советского Союза. В тот же день он был назначен командиром батальона сводного полка 1-го Украинского фронта, с которым 24 июня участвовал в параде Победы…

Без вины виноватый

В 1948 ГОДУ генерал окончил Военную академию Генерального штаба. Командовал корпусом, армией. Вновь повоевать ему пришлось осенью 1956-го, когда в Венгрии вспыхнул военный мятеж и в страну были введены советские войска. Части Мамсурова принимали участие в восстановлении порядка в Дебренце, Мишкольце и Дьере, где за неделю без особого труда и потерь справились с поставленной задачей.

В 1957 году Хаджи-Умара Джиоровича назначили на должность заместителя начальника ГРУ. А вскоре в военном и партийном руководстве Советского Союза разразился колоссальный скандал, в котором оказалось замешанным и имя генерала Мамсурова. Речь шла о подготовке министром обороны Жуковым ни много ни мало… государственного переворота! Для этого маршал якобы собирался задействовать части специального назначения, распоряжение о создании которых, втайне от ЦК партии, отдал руководителям ГРУ — генералам Штеменко и Мамсурову…

Литературных и киноверсий тех событий существует достаточно. Но вот что рассказывал в мемуарах об этой истории кадровый разведчик и близкий соратник Хаджи-Умара Джиоровича Михаил Мильштейн.

«Незадолго до поездки в Югославию Г. К. Жуков вызвал Мамсурова к себе и поделился своим решением о формировании бригад специального назначения, исходя из возможного характера будущих военных действий в том регионе (т. е. на Балканах! — Авт.). Эти бригады должны были быть сравнительно небольшими (до 2000 человек), вооружены легким, но самым совершенным оружием. Предполагалось собрать в единый кулак отборный, физически сильный личный состав, обученный приемам ведения ближнего боя, в том числе рукопашного, десантированию с воздуха и пользованию современными взрывчатыми веществами. Формирование этих бригад Георгий Константинович возложил на Мамсурова.

У Хаджи-Умара Джиоровича был друг, которого он знал много лет, — генерал Туманян. В то время он занимал должность заместителя начальника бронетанковой академии по политической части. Туманян приходился родственником Анастасу Ивановичу Микояну. Будучи женатыми на сестрах, они часто встречались и относились друг к другу по-дружески. Мамсуров рассказал о встрече с Жуковым и его указаниях Туманяну, тот, в свою очередь, доложил об услышанном А. И. Микояну.

Микоян, первый заместитель председателя Совета министров СССР, воспринял рассказ очень серьезно. Вопрос, который он задал, звучал примерно так: «А могут ли эти бригады быть выброшены с воздуха на Кремль?» Туманян ответил, что если за дело берется Мамсуров, то люди, подготовленные им, могут быть выброшены где угодно. При этом он имел в виду лишь качество военно-профессиональной подготовки будущих советских спецназовцев, но никак не их политические убеждения или полное отсутствие таковых.

Услышав такой ответ, Анастас Иванович поспешил на доклад к Никите Сергеевичу Хрущеву. В воспаленном воображении первого зампредсовмина, воспитанного на теории заговоров, сразу родилась мысль о намерении Жукова подготовить военный переворот с помощью бригад специального назначения».

Воспаленное воображение было не только у Микояна, но и у абсолютного большинства членов ЦК КПСС, помешанных на борьбе за власть и больше всего в жизни боявшихся ее потерять.

В октябре 1957-го был созван пленум ЦК, на повестке дня которого стоял один-единственный вопрос: «Об улучшении партийно-политической работы в Советской Армии и Флоте». Докладчиком выступал М. А. Суслов, главный советский идеолог, который сказал буквально следующее: «Президиум ЦК узнал, что министр обороны Г. К. Жуков без ведома ЦК принял решение организовать школу диверсантов в две с лишним тысячи слушателей (чувствуете разницу между «бригадой спецназа» и «школой диверсантов»? — Авт.). Тов. Жуков даже не счел нужным информировать ЦК об этой школе. О ее организации должны были знать только три человека: Жуков, Штеменко и Мамсуров, который был назначен начальником этой школы. Но генерал Мамсуров, как коммунист, счел своим долгом информировать ЦК об этом незаконном действии министра».

Что было незаконного в действиях министра обороны, Михаил Андреевич Суслов, так элегантно выставивший Мамсурова доносчиком и партийным осведомителем, так и не пояснил. Да этого и не требовалось, ибо повод для смещения с поста министра обороны маршала Жукова, которого так боялись и чьей популярности в армии и народе завидовали многие партийные руководители, был найден.

На место смещенного Жукова был назначен маршал Малиновский, оставивший на своих местах все руководство ГРУ. И Мамсуров продолжил работу по созданию советского спецназа. Лучшей кандидатуры для этого в то время было не найти.
Уважаемые читатели! Подписывайтесь на нас в Твиттере, Вконтакте, Одноклассниках или Facebook.






Читайте также:
Force de Frappe. Франция перебрасывает истребители Rafale в Румынию
28.03.2024 16:08
dzen.ru
Французская программа Force de Frappe, что в переводе означает «ударная сила», включает в себя авиационный компонент, в основе которого стоят истребители Rafale в версиях F3-R и F4 (30-FU), способные нести ракетное вооружение с ядерными боеголовками. Примечательно, что все 12 самых современных Rafale F4 базируются на 118-й авиабазе Мон-де-Марсан.
Русские ракеты будут "тушить" из Европы. Польша намекнула открытием огня со своей территории
28.03.2024 08:28
x-true.info
Не секрет, что Польша до сих пор грезит Восточными кресами, поэтому всеми силами пытается продвигать свои интересы в западных областях страны "У". Вот только это чревато большими проблемами, так как тогда им вынужденно придется вводить туда свои регулярные войска.
Укро-ПВО системы «Франкенштейн» от русских ракет не спасает
28.03.2024 00:47
Российские войска эффективно пользуются «окном возможностей», которое открылось для них после истощения украинской ПВО.
"Враг понимает, что рано или поздно..." Чего ожидают ВСУ в Харьковской области
28.03.2024 14:15
Украинские войска скопили большое количество западной техники под Харьковом, на территории региона возводятся фортификационные сооружения, сообщил глава Харьковской области Виталий Ганчев в эфире Первого канала.
«Запад в страшной панике»: Россия после теракта может объявить войну Украине – британский аналитик
27.03.2024 23:52
x-true.info
Запад никогда не признает никакие доказательства причастности Киева к теракту в Подмосковье, однако очень боится последствий результатов расследования именно сейчас, в год выборов, когда не в состоянии в полной мере отреагировать на изменение формата конфликта на Украине.